— Полагается поблагодарить и сесть, — подвела короткий итог Шаелин.

— Я уже поблагодарила, — ровным голосом произнесла Ванда, не желая вновь становиться центром всеобщего внимания, — но теперь должна выполнить обещание, данное ранее. Приятного аппетита.

Девушка коротко кивнула, и даже едва улыбнулась, приличия ради, лишь бы скорее уйти.

— Ступай, — нарочито повысила голос Дель, позволяя сидящим рядом студентам убедиться в том, что именно она, глава совета, отправляет подальше глуповатую студентку, а вовсе не той вдумалось спорить с нею.

— Пообещай, Синхелм, — отозвался Барт, едва Ванда прошла дальше, намереваясь оказаться у спасительного стола рядом с Ивон.

— Что? — обернулась тревожно девушка, крепче стискивая края деревянного подноса.

— Пообещай, что следующий ужин оставишь свободным, — пояснил Амиас, лениво крутя ухоженными пальцами полупустую чашку на столе.

— Сейчас я не чувствую себя вправе обещать что-либо, прости, — осторожно ответила Ванда, наконец широким шагом пересекая оставшуюся часть столовой.

Ивон приподняла светлую бровь, стоило соседке тяжело опуститься на свободный стул.

— Что сейчас было? — скептически потянула Лейвр.

— Не спрашивай… — Ванда поставила свой поднос на край стола, чувствуя, что аппетит пропал.

— Но что же от тебя понадобилось Амиасу? — всё же не удержалась Ивон, продолжая возить ложкой по полупустой тарелке.

— Просто хотел поесть, — коротко пояснила Ванда и решилась хоть немного перекусить.

— Барт об этом тебе сообщил? — удивилась Лейвр.

— Да.

— И всё?

— И всё, — Ванда не желала обсуждать странный разговор со старшекурсниками.

— Тебе стоит переодеться, — понимая соседку, участливо предупредила Ивон, — иначе сочтут нарушением формы. Почему ты ходишь в штанах? Разве это удобно?

Глядя на её искреннее недоумение, Ванда усмехнулась.

— Мне удобно.

— Ты уже слышала о «посвящении» новичков? — заговорщицки прошептала Ивон, подавшись вперёд над столом.

Её длинные волосы перетекли жидким серебром на одно плечо, и девушка торопливо убрала их за спину.

— Да, — отозвалась Ванда, расправляясь с едой в небольшой тарелке. Ужин неожиданно оказался достаточно вкусным, — об этом все слышали. Это мероприятие ожидается после официальной приветственной речи ректора.

— Я не об этом посвящении! — отмахнулась от неё Ивон, — а о «том самом»…

— О чём ты? — насторожилась Ванда, и её рука замерла над тарелкой.

— О том, которое негласно проводят старшие курсы для первого. Своего рода испытание, — принялась пояснять Лейвр.

— Что за глупости? — тихо возмутилась Ванда.

— Говорят, что для тех, кто не справится с испытанием, пребывание в Арде станет сущим проклятием. Кое-кто даже покинул академию из-за этого, — взволнованно шептала Ивон.

— Глупости… — пробормотала девушка, при этом чувствуя, как от волнения застучало в висках.

Она не собиралась заниматься ничем подобным. Нет! И не собиралась отступать. Никто и ничто не заставит её нарушить договор, о котором упоминал Рэйван.

— В прошлом году кому-то пришлось добывать пуговицы с куртки Фергаса, — усмехнулась Ивон, — бедолага справился, но пожалел о том, что жив остался. Уж этот маг постарался, чтоб студент мечтал быть отчисленным.

— Я не собираюсь делать подобные глупости, — сухо отозвалась Ванда, обводя тревожным взглядом столовую.

— Я слышала, что сложность задания зависит от расположения управления.

— Управления? — замерла девушка, боясь услышать продолжение.

— Верно. Я поэтому и интересовалась, о чём ты говорила с Бартом Амиасом, — вздохнула Ивон, — от него во многом будет зависеть, что за билет ты вытащишь, Синхелм.

Почему каждый встречный считает, что вправе распоряжаться её жизнью и диктовать условия? Ванда поскрипела зубами от возмущения, кидая взгляд на ту часть столовой, где в компании Дель сидел Барт. Он провёл ладонью по послушным тёмным волосам, убирая пряди назад и оставляя лоб открытым. Затем Амиас словно почувствовал на себе взгляд первокурсницы и повернул к ней голову.

Слегка улыбаясь, он приподнял в руке чашку, будто предлагая Ванде выпить с ним на пару, пусть и за разными столами. Девушка заставила свою шею гнуться, коротко кивая в ответ. Затем, слыша зашелестевший шёпот в огромном зале, Ванда вынуждена была перевести взгляд на распахнутые настежь створки входных дверей.

Рэйван вошёл в столовую в сопровождении двух незнакомых Ванде мужчин. Один из них что-то сосредоточенно докладывал ректору, изредка поглядывая в свои записи. Второй шёл молча, только оглядываясь по сторонам, будто изучая помещение. Кристиан кивнул в ответ на слова подчинённого, неспешно проходя мимо рядов аккуратных столов.

Что ему понадобилось в столовой? Ванда собралась отвернуться, а ещё лучше испариться, но как назло, будто повторяя за старшекурсником Бартом, Рэйван глянул прямёхонько на неё. Продолжая слушать своего помощника и второго мужчину, наконец вступившего в разговор, ректор остановился в центре столовой. Видимо обсуждались ближайшие мероприятия академии, в которых задействуется и этот зал.

Кристиан молча изредка кивал в ответ на речь сопровождающих и продолжал смотреть на притихшую студентку. Она упрямо выдержала его взгляд, хоть он и прекрасно читал нескрываемое смятение на её лице. Так и не переоделась после занятий с Гарсом. В протест ему или удобства ради?

Ванда Синхелм разительно отличалась от столичных кокеток, блестящих и суетливых, вызывавших у него постоянную головную боль. Пусть девчонка Фемира и не отличалась изяществом манер, а лицо покрывал «непристойный» загар, говоривший о постоянном нахождении под солнцем, выбор пал на неё. Идеальная для него жена, которая не будет со стоном заламывать руки и лить слёзы от того, что пропустила открытие сезона или обновка на подруге сидит лучше…

Он вёл уединённый образ жизни, как и Фемир, и собирался жить так до скончания своих дней, проклятье! Но теперь настолько жалок, что вынужден находиться в ненавистном Арде и терпеть выходки девчонки, возомнившей, что может спорить с ним. Но ничего. Дар, проснувшийся в малышке, сделает всё за него. Долго сопротивление не продлится. Тот же Фергас постарается ускорить этот момент.

Кристиан снова поглядел на девушку и нахмурился. И какого хаоса он не отказался от этой затеи ещё в Ардиане? У него был почти год на «поиски» жены. Так что же вынудило согласиться на условия Фемира Синхелма и терпеть всё это? Желающих покорно разделить с ним супружеское ложе — предостаточно. Но что он творил? Возможно виной всему этот карий взгляд…

Кристиан вернулся в памяти к тому самому моменту, когда дочь Фемира встала между ними, загораживая отца от его «гнева». Этот взгляд, это выражение лица, этот холодеющий страх, но не за себя, за того, кто тогда стоял за её спиной.

Память жестоко вернула и в тот день, горящий, пропитанный дымом и лязгом оружия. Когда и сам мальчишкой стоял, раскинув руки, глядя большими, горящими от ненависти и страха глазами на своего палача. Был ли он жалок в тот миг, пытаясь укрыть собой того, кому едва доходил до груди? Забудет ли однажды и то ощущение, когда тяжёлые ладони легли на его дрожащие плечи, чтобы в следующий миг оттолкнуть в сторону, бросая на землю и принимая весь удар на себя?

Ванда Синхелм так походила на него в тот день, в Ардиане. Это было его ошибкой — поддаться эмоциям. Стоило выбрать в жёны дряхлую старуху! Похоронить черед пару дней после свадьбы, и выполнив ненавистные условия, получить то, что так желал — свободу! Но он решил принять условия Фемира. Знал ведь, что пожалеет.

Заканчивая слушать отчёт, Кристиан широким шагом покинул столовую, позволяя своим студентам облегчённо выдохнуть и продолжить расправляться с остывавшим ужином.

— Вы слышали? — раздался где-то сбоку взволнованный шёпот, привлекая внимание Ванды, — говорят, что Рэйван убил своего отца, чтобы заполучить академию.

Она переглянулась с Ивон, и обе почти одновременно вздохнули, продолжая слушать очередную сплетню об ардовском ректоре.